Аннотация:
1. Научная революция XVI – XVII вв. – это отнюдь не однонаправленный и не предопределенный в своих основных вехах процесс, когда разрыв с аристотелевой традицией автоматически расчищал путь к нововременной науке и философии. В действительности, то была интеллектуальная война, исход которой отнюдь не был известен заранее ни одной из воюющих сторон.
2. В настоящее время то, что принято называть научной революцией начала Нового времени, многими историками рассматривается как натурфилософская революция, ставшая неотъемлемой частью глубокой интеллектуальной революции указанной эпохи.
3. Можно выделить следующие главные факторы и обстоятельства, способствовавшие натурфилософской революции:
i. Ослабление идейного и идеологического контроля со стороны Церкви до уровня, начиная с которого церковное влияние на развитие натурфилософии уже не могло существенно затормозить ее развитие, а в чем-то даже ему способствовало.
ii. Известная хаотизация и фрагментация европейского интеллектуального пространства, в силу чего появилось множество конкурирующих идейных течений и направлений, с увеличением числа которых возросла вероятность появления гипотез и теорий, способных занять в дальнейшем лидирующее положение. Кроме того, хаотизация интеллектуального пространства, наряду с фактором, указанным в п. i, увеличивает число «степеней свободы» мысли (т. е. складывается ситуация, когда если и не «все позволено» думать и ставить под сомнение, то очень многое, пусть даже обсуждение наиболее дерзких идей приходилось вуалировать недосказанностью, нарочитой темнотой смысла, эзоповым языком и т. п. приемами).
iii. В свою очередь, появление множества конкурирующих концепций, – классический аристотелизм, химическая, магнетическая, механическая натурфилософии и т. д., – и фрагментация интеллектуального пространства (и сообщества) создавали заметную избыточность интеллектуального ресурса, что служит важной предпосылкой инновационной деятельности.
iv. Наличие интеллектуального задела (наследие классической Античности и эпохи эллинизма, а также схоластический метод) и переосмысление новаторами, – вплоть до извращения смысла, – интеллектуального наследия и конструирование ими нарочито ущербного образа традиционной интеллектуальной культуры.
v. Поток новой информации, не встраивающейся в наличные представления и практики, т. е. в интерьер «нормальной науки».
vi. Ослабление требований к обоснованности выдвигаемых гипотез и строгости рассуждений, снижение (размывание) рациональности познавательной деятельности и поведения, вплоть до активной защиты теорий, не имеющих оснований в наблюдении и эксперименте, иногда противоречащих здравому смыслу и видимости, но отстаиваемых по причинам их эстетических, общемировоззренческих и иных достоинств (примером может служить гелиоцентризм).
vii. Локальный (затравочный) прорыв в одной из областей знания (в данной случае речь идет о создании гелиоцентрической теории), когда этот прорыв, во-первых, имеет важные философские и методологические последствия, а во-вторых, служит порождающим образцом для выстраивания других теорий (в иных областях знания).
viii. Возможность событиям и тенденциям натурфилософской революции развиваться в среде (в оболочке) инновационных концепций, методологий и практик, сформировавшихся в ненаучных сферах (культуры, политики, экономики, теологии и т. д.).
ix. Эксперименталистская методология изучения природы вкупе с коллективным характером исследовательской деятельности и смысловой гетерогенностью экспланаса и экспланандума научной теории вели к тому, что натурфилософские, а затем и научные изыскания становились все более затратными, что с особой ясностью проявилось в XIX столетии и позднее. Последствия известны. Указанное обстоятельство позволяет высказать гипотезу о существовании социо-экономического предела развития науки (по крайней мере, на основе бэконианской по своему генезису методологии).
Обратная связь: